Сказка Салтыкова-Щедрина "Добродетели и пороки"

multitutor

Читать сказку Салтыкова-Щедрина "Добродетели и пороки".

Добродетели с Пороками исстари во вражде были. Пороки жили весело и ловко свои дела обделывали; а Добродетели жили посерее, но зато во всех азбуках и хрестоматиях как пример для подражания приводились. А втихомолку между тем думали: "Вот кабы и нам, подобно Порокам, удалось хорошенькое дельце обделать!" Да, признаться сказать, под шумок и обделывали.
   Трудно сказать, с чего у них первоначально распря пошла и кто первый задрал. Кажется, что Добродетели первые начали. Порок-то шустрый был и на выдумки гораздый. Как пошел он, словно конь борзый, пространство ногами забирать, да в парчах, да в шелках по белу свету щеголять –Добродетели-то за ним и не поспели. И не поспевши, –огорчились. "Ладно, говорят, щеголяй, нахал, в шелках! Мы и в рубище от всех почтены будем!" А Пороки им в ответ: "И будьте почтены с богом!"
   Не стерпели Добродетели насмешки и стали Пороки на всех перекрестках костить. Выйдут в рубищах на распутие и пристают к прохожим: "Не правда ли, господа честные, что мы вам и в рубище милы?" А прохожие в ответ: "Ишь вас, салопниц, сколько развелось! проходите, не задерживайте! бог подаст!"
   Пробовали Добродетели и к городовым за содействием обращаться. "Вы чего смотрите? совсем публику распустили! ведь она, того и гляди, по уши в пороках погрязнет!" Но городовые знай себе стоят да Порокам под козырек делают.
   Так и остались Добродетели ни при чем, только пригрозили с досады: "Вот погодите! ушлют вас ужо за ваши дела на каторгу!"
   А Пороки между тем всё вперед да вперед бегут, да еще и похваляются. "Нашли, говорят, чем стращать –каторгой! Для нас-то еще либо будет каторга, либо нет, а вы с самого рожденья в ней по уши сидите! Ишь, злецы! кости да кожа, а глаза, посмотри, как горят! Щелкают на пирог зубами, а как к нему приступиться –не знают!"
   Словом сказать, разгоралась распря с каждым днем больше и больше. Сколько раз даже до открытого боя дело доходило, но и тут фортуна почти всегда Добродетелям изменяла. Одолеют Пороки и закуют Добродетели в кандалы: "Сидите, злоумышленники, смирно!" И сидят, покуда начальство не вступится да на волю не выпустит.
   В одну из таких баталий шел мимо Иванушка-Дурачок, остановился и говорит сражающимся:
   –Глупые вы, глупые! из-за чего только вы друг друга увечите! ведь первоначально-то вы все одинаково свойствами были, а это уж потом, от безалаберности да от каверзы людской, добродетели да пороки пошли. Одни свойства понажали, другим вольный ход дали –колесики-то в машине и поиспортились. И воцарились на свете смута, свара, скорбь... А вы вот что сделайте: обратитесь к первоначальному источнику –может быть, на чем-нибудь и сойдетесь!
   Сказал это и пошел путем-дорогой в казначейство подать вносить.
   Подействовали ли на сражающихся Иванушкины слова, или пороху для продолжения битвы недостало, только вложили бойцы мечи в ножны и задумались.
   Думали, впрочем, больше Добродетели, потому что у них с голоду животы подвело, а Пороки, как протрубили трубы отбой, так сейчас же по своим прежним канальским делам разбрелись и опять на славу зажили!
   –Хорошо ему про "свойства" говорить! –первое молвило Смиренномудрие, –мы и сами не плоше его эти "свойства" знаем! Да вот одни свойства в бархате щеголяют и на золоте едят, а другие в затрапезе ходят да по целым дням не евши сидят. Иванушке-то с пола-горя: он набил мамон мякиной –и прав; а нас ведь на мякине не проведешь –мы знаем, где раки зимуют!
   –Да и что за "свойства" такие проявились! –встревожилось Благочиние, –нет ли тут порухи какой? Всегда были Добродетели и были Пороки, сотни тысяч лет это дело ведется и сотни тысяч томов об этом написано, а он на-тко, сразу решил: "свойства"! Нет, ты попробуй, приступись-ка к этим сотням тысяч томов, так и увидишь, какая от них пыль столбом полетит!
   Судили, рядили и наконец рассудили: Благочиние правду сказало. Сколько тысяч веков Добродетели числились Добродетелями и Пороки –Пороками! Сколько тысяч книг об этом написано, какая масса бумаги и чернил изведена! Добродетели всегда одесную стояли, Пороки –ошуйю; и вдруг, по дурацкому Иванушкину слову, от всего откажись и назовись какими-то "свойствами"! Ведь это почти то же, что от прав состояния отказаться и "человеком" назваться! Просто-то оно, конечно, просто, да ведь иная простота хуже воровства. Поди-тко спроста-то коснись, ан с первого же шага в такое несметное множество капканов попадешь, что и голову там, пожалуй, оставишь!
   Нет, о "свойствах" думать нечего, а вот компромисс какой-нибудь сыскать –или, как по-русски зовется, фортель –это, пожалуй, дельно будет. Такой фортель, который и Добродетели бы возвеселил, да и Порокам бы по нраву пришелся. Потому что ведь и Порокам подчас жутко приходится. Вот намеднись Любострастие с поличным в бане поймали, протокол составили, да в ту же ночь Прелюбодеяние в одном белье с лестницы спустили. Вольномыслие-то давно ли пышным цветом цвело, а теперь его с корнем вырвали! Стало быть, и Порокам на фортель пойти небезвыгодно. Милостивые государи! милостивые государыни! не угодно ли кому предложить: у кого на примете "средствице" есть?
   На вызов этот прежде всех выступил древний старичок, Опытом называемый (есть два Опыта: один порочный, а другой добродетельный; так этот –добродетельный был). И предложил он штуку: "Отыщите, говорит, такое сокровище, которое и Добродетели бы уважило, да и от Пороков было бы не прочь. И пошлите его парламентером во вражеский лагерь".
   Стали искать и, разумеется, нашли. Нашли двух бобылок: Умеренность и Аккуратность. Обе на задворках в добродетельских селениях жили, сиротский надел держали, но торговали корчемным вином и потихоньку Пороки у себя принимали.
   Однако первый блин вышел комом. Бобылки были и мало представительны, и слишком податливы, чтоб выполнить возложенную на них задачу. Едва появились они в лагере Пороков, едва начали канитель разводить: "Помаленьку-то покойнее, а потихоньку –вернее", как Пороки всем скопищем загалдели:
   –Слыхали мы-ста прибаутки-то эти! давно вы с ними около нас похаживаете, да не в коня корм! Уходите с богом, бобылки, не проедайтесь!
   И как бы для того, чтобы доказать Добродетелям, что их на кривой не объедешь, на всю ночь закатились в трактир "Самарканд", а под утро, расходясь оттуда, поймали Воздержание и Непрелюбысотворение и поступили с ними до такой степени низко, что даже татары из "Самарканда" дивились: хорошие господа, а что делают!
   Поняли тогда Добродетели, что дело это серьезное и надо за него настоящим манером взяться.
   Произросло между ними в ту пору существо среднего рода: ни рак, ни рыба, ни курица, ни птица, ни дама, ни кавалер, а всего помаленьку. Произросло, выровнялось и расцвело. И было этому межеумку имя тоже среднего рода: Лицемерие...
   Все в этом существе было загадкою, начиная с происхождения. Сказывали старожилы, что однажды Смирение с Любострастием в темном коридоре спознались, и от этого произошел плод. Плод этот Добродетели сообща выкормили и выпоили, а потом и в пансион к француженке Комильфо отдали. Догадку эту подтверждает и наружный вид Лицемерия, потому что хотя оно ходило не иначе, как с опущенными долу глазами, но прозорливцы не раз примечали, что по лицу его частенько пробегают любострастные тени, а поясница, при случае, даже очень нехорошо вздрагивает. Несомненно, что в этом наружном двоегласии в значительной мере был виноват пансион Комильфо. Там Лицемерие всем главным наукам выучилось: и "как по струнке ходить", и "как водой не замутить", и "как без мыла в душу влезть"; словом сказать, всему, что добродетельное житие обеспечивает. Но в то же время оно не избегло и влияния канкана, которым и стены, и воздух пансиона были пропитаны. Но, кроме того, мадам Комильфо еще и тем подгадила, что сообщила Лицемерию подробности об его родителях. Об отце (Любострастии) сознавалась, что он был моветон и дерзкий –ко всем щипаться лез! Об матери (Смирение) –что она хотя не имела блестящей наружности, но так мило вскрикивала, когда ее щипали, что даже и не расположенные к щипанию Пороки (каковы Мздоимство, Любоначалие, Уныние и проч.) –и они не могли отказать себе в этом удовольствии.
   Вот это-то среднее существо, глаза долу опускающее, но и из-под закрытых век блудливо окрест высматривающее, и выбрали Добродетели, чтоб войти в переговоры с Пороками, и такой общий modus vivendi [образ поведения (лат.)] изобрести, при котором и тем и другим было бы жить вольготно.
   –Да ты по нашему-то умеешь ли? –вздумало было предварительно проэкзаменовать его Галантерейное Обращение.
   –Я-то? –изумилось Лицемерие, –да я вот как...
   И не успели Добродетели опомниться, как у Лицемерия уж и глазки опущены, и руки на груди сложены, и румянчик на щечках играет... девица, да и шабаш!
   –Ишь, дошлая! ну, а по-ихнему, по-порочному... как?
   Но Лицемерие даже не ответило на этот вопрос. В один момент оно учинило нечто, ни для кого явственно не видимое, но до такой степени достоверное, что Прозорливство только сплюнуло: "Тьфу!"
   И затем все одинаково решили: написать у нотариуса Бизяева общую доверенность для хождения по всем добродетельским делам и вручить ее Лицемерию.
   Взялся за гуж, не говори, что не дюж: как ни горько, а пришлось у Пороков пардону просить. Идет Лицемерие в ихний подлый вертеп и от стыда не знает, куда глаза девать. "Везде-то нынче это паскудство развелось! –жалуется оно вслух, а мысленно прибавляет: –Ах, хорошо Пороки живут!" И точно, не успело Лицемерие с версту от добродетельской резиденции отойти, как уж со всех сторон на него разливанным морем пахнуло. Смехи, да пляски, да игры –стон от веселья стоит. И город какой отменный Пороки для себя выстроили: просторный, светлый, с улицами и переулками, с площадями и бульварами. Вот улица Лжесвидетельства, вот площадь Предательства, а вот и Срамной бульвар. Сам Отец Лжи тут сидел и из лавочки клеветой распивочно и навынос торговал.
   Но как ни весело жили Пороки, как ни опытны они были во всяких канальских делах, а увидевши Лицемерие, и они ахнули. С виду –ни дать, ни взять, сущая девица; но точно ли сущая –этого и сам черт не разберет. Даже Отец Лжи, который думал, что нет в мире той подлости, которой бы он не произошел, –и тот глаза вытаращил.
   –Ну, –говорит, –это я об себе напрасно мечтал, будто вреднее меня на свете никого нет. Я –что! вот он, настоящий-то яд, где! Я больше нахалом норовлю –оттого меня хоть и не часто, а все-таки от времени до времени с лестницы в три шеи спускают; а это сокровище, коли прильнет, –от него уж не отвертишься! Так тебя опутает, так окружит, что покуда все соки не вызудит –не выпустит!
   Тем не менее, как ни велик был энтузиазм, возбужденный Лицемерием, однако и тут без розни не обошлось. Пороки солидные (аборигены), паче всего дорожившие преданиями старины, как, например: Суемудрие, Пустомыслие, Гордость, Человеконенавистничество и проч., –не только сами не пошли навстречу Лицемерию, но и других остерегали.
   –Истинный порок не нуждается в прикрытии, –говорили они, –но сам свое знамя высоко и грозно держит. Что существенно нового может открыть нам Лицемерие, чего бы мы от начала веков не знали и не практиковали? –Положительно ничего. Напротив, оно научит нас опасным изворотам и заставит нас ежели не прямо стыдиться самих себя, то, во всяком случае, показывать вид, что мы стыдимся. Caveant consules! [Пусть консулы будут бдительны! (лат.)] До сих пор у нас было достаточно твердых и верных последователей, но ведь они, видя наши извороты, могут сказать: "Должно быть, и впрямь Порокам туго пришлось, коль скоро они сами от себя отрицаться должны!" И отвернутся от нас, вот увидите –отвернутся.
   Так говорили заматерелые Пороки-Катоны, не признававшие ни новых веяний, ни обольщений, ни обстановок. Родившись в навозе, они предпочитали задохнуться в нем, лишь бы не отступить от староотеческих преданий.
   За ними шла другая категория Пороков, которые тоже не выказали особенного энтузиазма при встрече с Лицемерием, но не потому, однако, чтобы последнее претило им, а потому, что они уже и без посредства Лицемерия состояли в секретных отношениях с Добродетелями. Сюда принадлежали: Измена, Вероломство, Предательство, Наушничество, Ябеда и проч. Они не разразились кликами торжества, не рукоплескали, не предлагали здравиц, а только подмигнули глазом: милости просим!
   Как бы то ни было, но торжество Лицемерия было обеспечено. Молодежь, в лице Прелюбодеяния, Пьянства, Объедения, Распутства, Мордобития и проч., сразу созвала сходку и встретила парламентера такими овациями, что Суемудрие тут же нашлось вынужденным прекратить свою воркотню навсегда.
   –Вы только мутите всех, старые пакостники! –кричала старикам молодежь. –Мы жить хотим, а вы уныние наводите! Мы в хрестоматию попадем (это в особенности льстило), в салонах блистать будем! нас старушки будут любить!
   Словом сказать, почва для соглашения была сразу найдена, так что когда Лицемерие, возвратившись восвояси, отдало Добродетелям отчет о своей миссии, то было единогласно признано, что всякий повод для существования Добродетелей и Пороков, как отдельных и враждебных друг другу групп, устранен навсегда. Тем не менее старую номенклатуру упразднить не решались –почем знать, может быть, и опять понадобится? –но положили употреблять ее с таким расчетом, чтобы всем было видимо, что она прикрывает собой один только прах.
   С тех пор пошло между Добродетелями и Пороками гостеприимство великое. Захочет Распутство побывать в гостях у Воздержания, возьмет под ручку Лицемерие, –и Воздержание уже издали, завидев их, приветствует:
   –Милости просим! покорно прошу! У нас про вас...
   И наоборот. Захочет Воздержание у Распутства постненьким полакомиться, возьмет под ручку Лицемерие, а у Распутства уж и двери все настежь:
   –Милости просим! покорно прошу! У нас про вас...
   В постные дни постненьким потчуют, в скоромные –скоромненьким. Одной рукой крестное знамение творят, другой –неистовствуют. Одно око горе возводят, другим –непрестанно вожделеют. Впервые Добродетели сладости познали, да и Пороки не остались в убытке.
   Напротив, всем и каждому говорят: "Никогда у нас таких лакомств не бывало, какими теперь походя жуируем!"
   А Иванушка-Дурачок и о сю пору не может понять: отчего Добродетели и Пороки так охотно помирились на Лицемерии, тогда как гораздо естественнее было бы сойтись на том, что и те и другие суть "свойства" –только и всего.
Похожие новости
Комментарии (0)
  • bowtiesmilelaughingblushsmileyrelaxedsmirk
    heart_eyeskissing_heartkissing_closed_eyesflushedrelievedsatisfiedgrin
    winkstuck_out_tongue_winking_eyestuck_out_tongue_closed_eyesgrinningkissingstuck_out_tonguesleeping
    worriedfrowninganguishedopen_mouthgrimacingconfusedhushed
    expressionlessunamusedsweat_smilesweatdisappointed_relievedwearypensive
    disappointedconfoundedfearfulcold_sweatperseverecrysob
    joyastonishedscreamtired_faceangryragetriumph
    sleepyyummasksunglassesdizzy_faceimpsmiling_imp
    neutral_faceno_mouthinnocent