Реальный текст ЕГЭ по русскому языку 2020. Н.Я. Москвин о войне
Обед прошел легко, весело, и Софья Васильевна была рада этому: пусть Михаил так и уедет - последнее воспоминание всегда живуче.
Но не весь день был такой. После затянувшегося обеда Витю уложили спать, прилег и Всеволод, свесив большие ноги за край дивана, Лиза пошла на почту купить для отца конвертов на дорогу.
- Ну, вот и хорошо, - сказал Михаил. - Все в отсутствии.
Пойдем - ка ко мне.
Он принес из передней в свой кабинет припрятанные свертки и развернул их. Книга в синем переплете с серебряной надписью «Седов», отрез темно - синей шелковой материи и маленькие желтые ботинки.
- Понимаешь, тут без меня будут дни рождения, и ребятам важно, чтобы и от отца тоже... Ну, а это тебе, - он показал на шелк, - к тридцатому сентября.
Только Софья Васильевна, зная отвращение мужа к покупкам, к магазинной толкотне, могла оценить это. А тут было даже большее: по военному времени следовало еще раздобыть ордера, не забыть промтоварные «единички»... Блестя глазами, она обняла его и поцеловала, приговаривая: «Смотри, не забыл! Не забыл!» Чтобы сделать ему приятное, все рассмотрела отдельно, а материю даже приложила к себе, похвалила. Ботинки для Вити ей показались велики, но она тотчас успокоила Михаила: это не страшно - нога вырастет.
- Погоди! Зачем ей вырастать? - Он остановил ее. - То есть она должна вырасти, но ты меня не поняла... Это к Витиному дню рождения, к маю. Чуть не год еще! Тогда дашь ему - и будет как раз по ноге.
И это было трогательно: предусмотрел... Но она поняла и другое: сейчас август, значит, Михаила не будет и в мае. Как долго!.. Слезы подступили к глазам, и она, будто рассматривая подкладку на желтеньких ботинках, склонилась над ними. Он понял все, но ничего не сказал. С минуту они стояли молча друг против друга, оба одного роста, но Софья Васильевна, как женщина, казалась выше.
- Ничего, Сонечка, ничего! - Он привлек ее к себе, и ботинок в ее руках чуть уперся ему в грудь. - Ехать надо. - Он поцеловал ее в склоненную голову. - Должен ехать... Все ведь так!.. Ну, а будет все хорошо. Война теперь уже легче - фашистов погнали. Ты ботинки спрячь, - может, я и сам Вите их подарю.
...Милый! Успокаивал... Нет, дарила сыну она - еще в марте пришло извещение...
Потом был вокзал, вагоны, неверный, раскачивающийся вокзальный свет. И последним видением - Михаил в мешковатой для него военной форме, стоящий на площадке, и Сева с протянутой бутылкой нарзана, шагающий за тронувшимся уже вагоном.
И, когда вернулась домой, первым чувством было: дети остались одни, без отца...
Так и было. Дети подросли, а от Михаила только одно: «Без вести»...
У Лизы об отце были короткие, разрозненные воспоминания детства.
Память приносила то одно, то другое: елка в Доме союзов, большой, необыкновенный гриб, найденный вместе, отец за микроскопом, а она подсовывает ему школьную задачку, или в отсутствие мамы они что-то готовят на кухне...
Она видела отцов своих подруг. У Светланы был замкнутый, неразговорчивый и, наверное, решительный, строгий отец - Светлана его побаивалась. У Вари - шумный, веселый, все спорилось у него в руках: чинил дома электрические плитки, лихо красил забор на даче, ходил бойко, нараспашку.
У нее же был совсем другой отец. Все, что порознь Лиза помнила о нем, сливалось в общее чувство: добрый и неумелый. Со слов матери она знала, что отца ценили на работе, по в малом было другое: на елке в Доме союзов отец подарок для Лизы прозевал, маляры и монтеры ему грубили, плиток и замков не чинил. Нет, на Вариного папу он совсем не был похож. А как они однажды стряпали с ним! Мама ушла с Витей в Сокольники на целый день и оставила инструкцию об обеде. И все же был чад от пригоревших макарон и сквозь чад мелкое - словно грызут семечки - потрескивание эмали в сухой, накаленной кастрюле. «Эх, что-то мы ничего не умеем!» - сказала Лиза. Она взяла вину на себя: ей было тогда одиннадцать лет, пора бы уже уметь. Но отец не принял ее великодушия. «Это все, Лизок, оттого, - сказал он, - что на настоящей военной службе я не был,
всего - навсего призывался на переподготовку. А настоящая, говорят, для житейских дел просто университет. Уж если, например, солдат пуговицу пришьет - волк не отгрызет...» И все же он, конечно, был лучше тех, с плитками, с заборами, с пуговицами. Он был добрый, она любила его, и, главное, он был не чей - то, а ее.
И не чей - то, а ее уехал. Походил с провожающими по платформе, поулыбался, как - то незаметно попрощался - и уже в вагоне на площадке... Поезд трогается, она и мама идут следом, догоняет дядя Сева с протянутой темной бутылкой, киоск, фонарь, косой свет, на миг его взгляд поверх очков - опять косой свет.
Источник: https://vk.com/ege100ballov
Обсуждение текста
Примерный круг проблем:
1. В чем проявляется забота родителей о детях?
2. Какова роль отца в жизни детей?
3. Что мы больше всего ценим в своих близких?
4. Как война повлияла на жизнь семей?
