Анализ романа "Преступление и наказание" Ф.М. Достоевского для тех, кто сдает ЕГЭ по русскому языку и литературе.
Идейно-художественное своеобразие романа "Преступление и наказание" (1866).
Центральный образ романа – Родион Раскольников. Его преступление – индивидуалистический бунт против порядков окружающей его жизни. Его теория основывается на том, что общество и человек по сути своей преступны, потому такого понятия, как «преступление», не существует. Раскольников Хочет помочь людям, но понимает, что, совершая что-либо в этом мире, надо «играть по правилам» этого мира, т. е. действовать, не выбирая средств. Раскольников решается на преступление не сразу, его подталкивают к нему страдания человеческие, которые он видит вокруг (встреча с Мармеладовым, письмо из дома, пьяная девочка на бульваре, подслушанный разговор в бильярдной, сон о лошади). Суть и основное идейное содержание романа – развенчание теории Раскольникова. Несостоятельность теории Раскольникова начинает обнаруживаться уже во время совершения преступления. Жизнь не может уместиться в логическую схему, и хорошо рассчитанный «сценарий» Раскольникова нарушается: в самый неподходящий момент появляется Лизавета (собственно, одна из тех «страждущих», ради которых Раскольников идет на преступление), и Раскольникову приходится убить ее (а также, вероятно, ее еще не рожденного ребенка). Своим преступлением Раскольников «отрезает» себя от своего прошлого, от людей (когда приезжают мать и сестра, он отступает назад, не решаясь обнять их, прячет под камень украденные у старухи вещи не только потому, что боится обыска, но потому, что человек в нем не может воспользоваться плодами преступления).
В образах Лужина и Свидригайлова Достоевский раскрывает два возможных завершения пути, на который встал Раскольников. Лужин – подлец «по убеждению», для которого выгода превыше всего, который даже не задумывается, совершить подлость или нет (история с подброшенной Соне кредиткой). Средства, которыми пользуется Лужин, те же, что и у Раскольникова, хотя цели разные, это тот же маленький «наполеон», который, не задумываясь, идет вперед по трупам. Свидригайлов – другая модификация. Это человек, который ради утверждения собственной личности сознательно отрицает, отвергает морально-этические нормы (идея богоборчества, образ человека, который решил сравниться с богом, сильная личность). Свидригайлов также совершает преступления, но не для того, чтобы принести пользу или счастье людям, но для того, чтобы утвердить свою волю, почувствовать в полной мере свою свободу творить как добро, так и зло, таким образом, самостоятельно создавая для себя морально-этические нормы (растление несовершеннолетней девочки, которая кончает жизнь самоубийством, издевательство над своим дворовым человеком, который также кончает жизнь самоубийством, использование своего опекунства для того, чтобы склонить к любовной связи молодую девушку, преследование Дуни и т. д.). Раскольников встречается с Лужиным и Свидригайловым и в результате общения с ними постепенно понимает, что путь, на который он встал, – это тупик. Для Раскольникова (а по Достоевскому ни для кого из людей) такой путь неприемлем (недаром Достоевский сравнивает преступление Раскольникова со смертью: «Я не старушонку убил, я себя убил», – а дальнейшее воскресение Раскольникова к новой жизни – с воскресением из мертвых, приводя в качестве аналогии библейский сюжет о воскрешении Христом Лазаря, можно также вспомнить слова Сони, сказанные в ответ на признание Раскольникова в убийстве: «Что же это вы с собой сделали?»). Воскрешение Раскольникова происходит также именем Христа. То человеческое, что было в нем (содержал почти год на свои средства больного товарища-студента, спас из огня двоих детей, помогает, отдавая последние деньги на похороны, вдове Мармеладова и т. д.), способствует скорейшему воскрешению Раскольникова (слова Порфирия Петровича о том, что Раскольников «недолго себя морочил»). Окончательную точку в сомнениях Раскольникова ставит самоубийство Свидригайлова, который, таким образом, признал свое поражение перед лицом жизни (перед смертью пытается искупить свои грехи: помогает детям Катерины Ивановны, дает деньги родителям своей невесты, отпускает Дуню, когда та находится в его власти, просит у нее любви, признавая, таким образом, что и ему нужно «человеческое»). Достоевский показывает, что, несмотря на все различия Лужина, Свидригайлова и Раскольникова, они похожи (цели разные – средства одни, приносят людям страдания, смотри слова Свидригайлова, сказанные Раскольникову, о том, что «мы с вами очень похожи»), Раскольников понимает, что путь, на который он встал, неверен, но считает, что «теория здесь ни при чем*, просто «я такая же вошь, как и все*. Воскрешает его к новой жизни (подобно Христу) Соня. В ее образе особенно ярко воплотилась идея Достоевского о «грязи физической* и «грязи нравственной*. Несмотря на то, что Соня живет в «физической грязи*, вынуждена торговать своим телом, она нравственно чиста. Страдания только укрепляют ее душу (также одна из центральных идей Достоевского). Теории Раскольникова противопоставляется христианская идея искупления своих и чужих грехов страданием (образ Сони, Дуни, которая жертвует собой ради родных, давая согласие выйти за Лужина, Мигалка, который пытается взять на себя чужую вину и «пострадать за других»). Именно когда для Раскольникова открывается мир христианских духовных ценностей (через любовь к Соне), он окончательно воскресает к жизни (смотри, как меняется отношение каторжников к Раскольникову после его свидания с Соней).
1. Жанровое своеобразие романа.
2. Специфика психологизма Достоевского.
3. Образ Петербурга в романе.
4. Композиция романа.
5. Проблематика романа.
6. Система персонажей в романе.
«Преступление и наказание» было романом, открывшим новый, высший этап в творчестве Достоевского. Он первый в ряду «великих» романов – «Идиот», «Бесы», «Подросток», «Братья Карамазовы». Здесь впервые полностью сложился жанровый канон романа Достоевского, который, кроме прочих причин, заключается в соединении противоречивых жанровых элементов. В нем очевидно присутствует начало социального, психологического, идеологического, философского и, наконец, криминального романа. Каждое из этих жанровых начал у Достоевского несет в себе новое. Социально-психологический – это ведь самая распространенная характеристика для литературы XIX века. Так можно назвать практически любой из русских романов от Пушкина до Толстого. По сути это синоним понятия «реалистический роман»: реализм требует достоверности и зависимости в изображении характера от обстоятельств, т.е. условий социальной жизни. Особенность «Преступления и наказания» в пристальном внимании к жизни петербургских бедняков – «униженных и оскорбленных». Ни в одном другом русском романе нет такого широко развернутого фона большого капиталистического города и его проблем – нищеты, пьянства, проституции. Узкие и низкие комнатки-каморки, распивочные, полицейские конторы, дворы и задворки, Сенная площадь – здесь развертывается действие романа, этот городской пейзаж представляет характер конфликтов и драм его героев. Важнейшая встреча Раскольникова с Мармеладовым происходит в распивочной, с улицей связано все существование Сони, уличной проститутки, на мостовой погибает Мармеладов и здесь же требует справедливости и умирает Катерина Ивановна, на проспекте перед каланчой стреляется Свидригайлов. Преступление Раскольникова, рожденное в его сознании одинокого интеллектуала, все этапы его сложной внутренней борьбы как бы выносятся на улицы и площади Петербурга – от самого начала романа, когда он выходит на улицу, направляясь к К-ну мосту, к дому старухи процентщицы, и до конца, когда он всенародно кается на Сенной площади.
Внешняя сложная конструкция большого города соединяется с целым миром различных типов и социальных характеров, изображенных в романе, – чиновники, помещики, студенты, ростовщики, стряпчие, следователи, полицейские, мещане оказываются включенными в историю одного идеологического убийства.
Слова «психологический», «психологизм» постоянно употребляются, когда речь идет о романе Достоевского и о его художественном методе. И сам он говорил о «Преступлении и наказании» как о «психологическом отчете одного преступления», так раскрывая главную мысль романа: «Неразрешимые вопросы восстают перед убийцею, неподозреваемые и неожиданные чувства мучают его сердце. Божия правда, земной закон берет свое, и он – кончает тем, что принужден сам на себя донести». Два момента особенно важны в этих словах Достоевского: во-первых, они указывают на неразрывную связь и зависимость человеческих чувств от «вопросов», идея у Достоевского не абстрактна, она решается человеческой жизнью; во-вторых, указание на «неподозреваемость» и «неожиданность» этих чувств, «неразрешимость» вопросов, на которые «принужден» ответить герой и которые заставляют его проникать все глубже в собственную душу, чтобы дойти до слова правды о себе самом. Необычайно резко выраженное самосознание – главная черта героя Достоевского. Двигаясь внутрь, в глубину человеческой души и сознания, Достоевский показывает борьбу и столкновение противоположных, «несовместимых» чувств в герое – любви и ненависти, резкого индивидуализма и необычайно острого ощущения чужого страдания, способности одновременно носить в душе «идеал Мадонны» и «идеал содомский» (слова Мити Карамазова). Раскрытию сложного духовного мира героев служат описания снов, исповеди, внутренние монологи и, главное, диалоги героев. Диалоги Раскольникова и Сони, Раскольникова и Порфирия Петровича создают особые сюжетные линии в романе.
Идея занимает в романе Достоевского такое место, что определение «идеологический роман» или «роман идей» может служить жанровым подзаголовком. Все герои Достоевского в той или иной степени являются носителями идей, мы можем говорить об идее Мармеладова, Свидригайлова, Сони или Порфирия Петровича и других, но центром, организующим всю романную структуру, оказывается теория Раскольникова. Сюжет, композиция, система образов, сложная символика подчинены уяснению и разрешению его идеи.
Наиболее необычно для традиционного романаXIX в. и в то же время наиболее характерно для романа Достоевского соединение философского и криминального начал. Почему в романе, в котором ставятся основные вопросы человеческого существования – свободы, бога, любви, добра, – центральным сюжетным событием оказывается преступление? Именно преступление, т.е. переступание через нравственный закон, с максимальной остротой ставит вопрос о смысле и истине существования этого закона. Совершение преступления для Раскольникова – это эксперимент, поставленный на себе самом. Но если преступление – постановка вопроса, то наказание – разрешение этого вопроса, ответ на него. Роман распадается на две части: первая – преступление и его причины, вторая, главная, – действие преступления на душу Раскольникова. Эта двучастность выразилась и в названии романа, и в его композиции: из шести частей романа одна посвящена преступлению и пять – существованию Раскольникова в мире после совершенного убийства.
Роман построен сложно и в то же время стройно. Центр романа – Раскольников, он участник большинства сцен. Параллельно с его темой развиваются побочные темы – история семьи Мармеладовых, история матери и сестры Раскольникова, история претендентов на руку Дуни – Свидригайлова, Лужина. Эти побочные темы притом неразрывно связаны с Раскольниковым, составляют часть его судьбы, оказываются аргументами за и против его теории. Они выходят на сцену уже в первых главах первой части. В первой главе – Раскольников идет к ростовщице Алене Ивановне на «пробу» и думает об убийстве; во второй – встречает Мармеладова, который рассказывает о себе, Катерине Ивановне и Соне и ведет его к себе; в третьей – получает письмо от матери с рассказом о Свидригайлове и известием о помолвке Дуни с Лужиным. Размышление о письме в четвертой главе заставит его сопоставить будущую судьбу Дуни с судьбой Сони «Знаете ли вы, Дунечка, что Сонечкин жребий ничем не сквернее жребия с господином Лужиным?»). Здесь же он назовет господина на бульваре, преследующего пьяную девочку Свидригайловым (имя Свидригайлов объединит в его сознании эту девочку, Соню и Дуню).
На протяжении романа эти тематические линии возникают в связи с Раскольниковым в разных сочетаниях и комбинациях, соединяясь лишь один раз – на поминках по Мармеладову, где Лужин оговаривает Соню, а Раскольников ее защищает. К последней части эти фабульные линии исчерпаны, рядом с Раскольниковым остаются лишь Соня и Свидригайлов, символы доброго и злого начала его души; после самоубийства Свидригайлова он остается с Соней. Воскрешение Раскольникова, о котором повествует эпилог, связано с Соней, с возможностью любви к ней, с победой лучших сторон его души. Эпилог развязывает долгую историю мучительных духовных исканий героя, но Достоевский обрывает рассказ о его новых чувствах и мыслях: «Вместо диалектики наступила жизнь, и в сознании должно было выработаться что-то совершенно другое». Этому «другому» нет места здесь, это могла бы быть лишь «новая история, история постепенного обновления человека».
Особое место в композиции занимает линия следователя Порфирия Петровича. Оно настолько велико, что, по словам исследователя начала века К.К.Истомина, три встречи Раскольникова со следователем «представляют собою как бы законченную трагедию с тремя действиями по строго проведенному плану развития сюжета». Первая встреча намечает тему, характер борьбы и главных героев трагедии; во второй так называемая перипетия, т.е. поворот действия от хорошего к плохому или от плохого к хорошему: Раскольников, впавший в уныние, воспрянул духом после самооговора Николая и посещения мещанина («Теперь мы еще поборемся»); третье действие – неожиданная катастрофа, поражение Раскольникова: Порфирий «представляет ему все выгоды добровольного покаяния».
Не только «большая композиция» частей и сюжетных линий служит раскрытию основной темы романа, ту же роль выполняет и соотношение эпизодов внутри части. Особенно важна в этом отношении первая часть романа, в которой происходит принятие решения и убийство. Она воссоздает внутреннее состояние Раскольникова, мечущегося между двумя полюсами своего сознания – необходимости совершения убийства и невозможности его совершить. Этот вопрос требует решения, и вся действительность, в которой существует Раскольников (его убогая каморка, хозяйка, которой он задолжал, «задавленность» бедностью), и все люди, с которыми он приходит в соприкосновение (неважно, говорит ли он с ними, видит их или слышит о них), – все нанизывается на мучащий его вопрос, все оказывается каким-либо вариантом ответа на него. «Проба», на которую он идет, чтобы внимательно осмотреть место будущего убийства, оканчивается чувством «бесконечного отвращения»: «... грязно, пакостно, гадко!..» Потом встреча с Мармеладовым, его рассказ о Соне, отправленной мачехой на панель. Встреча с семьей Мармеладовых и их страшной нищетой и почти бездомностью (проходная комната) с голодными детьми рождает противоположное чувство: в мире так устроенном не может быть никаких нравственных преград, они лишь «предрассудки, одни только страхи напущенные» – и это доказательство правоты преступления: «... так тому и следует быть!» Письмо матери, рассказывающей о Дуне, Свидригайлове, Лужине, делает этот вопрос предельно насущным и неотвратимым, требует немедленных действий. Но следующий эпизод – страшный сон Раскольникова о лошади – служит столь же решительным доказательством невозможности преступления: «Нет, я не вытерплю, не вытерплю ! Пусть, пусть даже нет никаких сомнений во всех этих расчетах, будь это все, что решено в этот месяц, ясно как день, справедливо как арифметика». И вновь, то освобождение от необходимости убийства, которое дал сон, оказывается предельно кратким. Случайно услышанный на Сенной разговор двух мещан с сестрой старухи Лизаветой, который позволил ему узнать, что завтра в семь часов старуха будет дома одна, становится для него как будто предопределением, лишая свободы в принятии решения.
Уже говорилось выше о двучастной природе романа, выраженной в названии и проявляющейся в композиции. То же можно сказать о проблематике. Причина и корни преступления Раскольникова – одна сторона, представление о «наказании», т.е. о влиянии совершенного преступления на личность, – вторая. Само понятие преступления дано в романе с разной степенью глубины. Преступление как уголовное деяние – самое внешнее и простое определение. На самом деле преступление – это нарушение не только юридического, но общего нравственного закона, обязательного для человека. Раскольников живет в мире, в котором нарушение этого закона – естественная форма жизни, и все, что окружает его, как будто подтверждает законность преступления. Мармеладов, переступивший через жизнь жены и детей, Катерина Ивановна, переступившая через падчерицу, Соня, переступившая через собственную жизнь, Пульхерия Александровна, готовая ради сына переступить через дочь, Свидригайлов, которому темные слухи о его преступлениях не мешают жить, – все они преступники. Замысел Раскольникова, который кажется странным и фантастическим, укоренен в обычной жизни обычных людей.
Преступное состояние мира – не просто причина, а указание на глубокую зависимость Раскольникова от всей боли и всего неблагополучия этого мира. Но существуют и другие причины, и роман показывает их, последовательно двигаясь от внешних, поверхностных к истинным, лежащим в самой глубине противоречивого сознания героя. Самая близкая причина – положение Раскольникова, его крайняя бедность («задавлен бедностью», говорит Достоевский на первой же странице романа), жизнь в комнатке, похожей на гроб, долг хозяйке, развившаяся ипохондрия и пр. «Борьба за жизнь» – назвал свою статью о романе Писарев, и выживание представляется как будто естественной причиной убийства богатой старухи. Очень близко лежит еще одна причина – положение матери и сестры. Она действует еще сильнее: Раскольников любит их больше себя и, кроме того, живя на материнский «пенсион», испытывает резкое чувство вины. Но вспомните сцену признания Раскольникова Соне. На ее потерянный вопрос: «– Ты был голоден! ты... чтобы матери помочь? Да?» – последуют его странные и непонятные для нее слова: «...если б только я зарезал из того что голоден был... то я бы теперь... счастлив был!» Следующую причину подсказывает услышанный Раскольниковым в трактире и поразивший совпадением с собственными мыслями разговор студента и офицера о том, что можно, убив «глупую, бессмысленную, ничтожную, злую, больную старушонку», устроить «сто, тысячу добрых дел и начинаний», спасти десятки семейств от нищеты... Это не абстракция. Перед глазами Раскольникова погибающая семья Мармеладова. Но вот тот же разговор с Соней: «Не для того чтобы матери помочь я убил – вздор! Не для того я убил, чтобы, получив средства и власть, сделаться благодетелем человечества. Вздор!» Настоящая причина совершенного убийства связана с теорией Раскольникова о праве на преступление, и раскроется она нескоро – лишь в пятой главе третьей части, при первой встрече с Порфирием. Теория, изложенная Раскольниковым в статье, состоит в делении человечества на два разряда, первый из них составляют люди обыкновенные, которые должны жить «в послушании», подчиняясь законам («тварь дрожащая»), другой же, высший – необыкновенные» люди, «имеющие дар... сказать в среде своей новое слово», которые могут «разрешить своей совести перешагнуть... через иные препятствия». И убийство старухи не более чем «проба» возможности отнести себя к высшему разряду, к тем, кто «право имеет». В исповеди Соне Раскольников признается, что двигало им стремление обрести власть над всем человеческим «муравейником». Важно понять, что предшествующие причины (сострадание матери, сестре, наконец, человечеству) не отменяются этой последней. В сознании Раскольникова любовь к людям живет рядом с презрением к ним.
Иннокентий Анненский заметил, что в романе наказание парадоксальным образом предшествует преступлению. Это действительно так. Страшное состояние разрыва между «идеей» и «натурой», между необходимостью совершения убийства и его невозможностью– мука, которую Раскольников испытывает до убийства. Пять последующих частей посвящены состоянию его души после убийства. В чем наказание? Как преступление может пониматься просто как совершенное деяние, так и наказание в самом непосредственном смысле – наказание по закону, по суду – каторга. Но как и в случае с понятием «преступление», образ наказания складывается из нескольких слоев. Прежде всего это непосредственное и сильное чувство страха. Опасность быть пойманным преследует убийцу. Второй сон Раскольникова (ужасные крики на лестнице, Илья Петрович из полицейской конторы, который почему-то страшно бьет хозяйку...) выражает состояние этого предельного страха. Следующий пласт – мучительное чувство стыда за свою слабость, за то, что «только и смог что убить», что не принадлежит к высшей касте, не оказался сверхчеловеком, Наполеоном. Но и это не последнее. Самый глубинный пласт – ощущение отрезанности от мира людей (эпизоды в полицейской конторе, на берегу Невы, при встрече с матерью и сестрой). Его мир теперь – это только он и мертвая старуха, которую он вновь и вновь убивает во сне. Невозможность быть с людьми причиняет страдание, но это страдание высокое, оно гарантия необходимого возвращения к людям (вспомните слова Достоевского: «... он кончает тем, что принужден сам на себя донести»). Это понимает Порфирий, убеждающий Раскольникова сдаться, и Соня, посылающая его покаяться на площадь.
Поскольку идейный мир Раскольникова находится в центре рассмотрения, система персонажей в романе строится в соотношении с ним идейных миров других героев. Абсолютной противоположностью его идеи является идея Сони – святость любой чужой жизни, возможность переступить лишь через себя. К полюсу Сони близка Дуня Раскольникова с ее готовностью жертвовать собой. Мармеладов, Катерина Ивановна, Пульхерия Александровна, бесконечно разные по характеру люди, тем не менее объединены и противопоставлены Раскольникову идейной общностью: переступая через других, они сознают греховность этого и свою вину (вспомните слова Мармеладова о том, что Господь простит таких, как он, потому, что «ни единый из сих сам не считал себя достойным сего...»). Разумихин и Порфирий Петрович тоже объединены общим неприятием идеи Раскольникова, для них главное зло в покушении теоретической идеи («арифметики» и расчета) на богатство живой жизни. Порфирий при последней встрече с Раскольниковым унижает его идею, одновременно с высоким уважением говоря о «натуре» Раскольникова («Я ведь вас за кого почитаю? За одного из таких, которым хоть кишки вырезай, а он будет стоять да с улыбкой смотреть на мучителей, если только веру иль бога найдет»).
Другое, противоположное, место занимают в системе идейные миры так называемых «двойников» Раскольникова – Лужина и Свидригайлова. Не связанные друг с другом, они воплощают разные стороны идеи Раскольникова: Лужин – эгоистическую расчетливость, прикрывающуюся рациональной идеей «общего блага» (ср. с «арифметикой» Раскольникова), Свидригайлов – отсутствие нравственных границ, а следовательно, отсутствие самой идеи преступления – неразличение добра и зла. По сути Свидригайлов и представляет собой тот «высший тип», о котором мечтает Раскольников. Но его абсолютная свобода оборачивается отказом от вечности («деревенская банька с пауками») и самой жизни. Самоубийство Свидригайлова контрастно настойчиво повторяющейся в романе евангельской истории воскрешения Лазаря – прообразу духовного воскрешения Раскольникова.
Комментарии (0)
