» Тексты и аудио изложений ОГЭ

Тексты и аудио изложений ОГЭ


Новые тексты и аудио изложений ОГЭ.
С. Симонов (о защите животных) 
Раньше в Сочи можно было сфотографироваться на фоне красивых и ухоженных пальм, каких-нибудь интересных строений, но позже их сменили куклы, маски. Появилась возможность сделать фотографию себя любимого на месте президента Америки в долларовой купюре, в костюме джигита с кинжалом в руках. Но на этом прогресс в сфере фотоуслуг не остановился, и на место кукол пришли живые животные, в том числе экзотические, привезённые из разных стран мира: суетливые обезьяны, зубастые крокодилы, разноцветные попугаи. Вскоре к ним присоединились маленькие пумы, тигры, львы и герои русских сказок: медведи и рыжие лисы. Сегодня такой "зоопарк" можно увидеть на любом черноморском курорте.

Уже несколько лет сочинские защитники животных при поддержке общественных организаций страны выступают за запрет использования животных фотографами. Но ничего сделать не могут. Причина в том, что в российском законодательстве отсутствуют статьи, в соответствии с которыми можно требовать принятия мер в отношении людей, жестоко относящихся к животным или содержащих животных в условиях, которые не отвечают их естественным потребностям.

Мы должны понять, что человек - это не центр Вселенной, что на этой планете, кроме нас, есть ещё и другие создания, которые способны любить, страдать, чувствовать так же, как и все мы. Но многие люди не замечают этого, отбирая детей у их родителей, продавая зверюшек за деньги и получая на их страданиях прибыль. Пора бы одуматься, человек!

(По С.Симонову)


М. Пришвин (Кладовая слов)

Было это давным-давно, я в то время не писателем был, а служил агрономом в имении графа. Однажды на молотьбе услыхал я разговор и для памяти на спичечной коробочке записал услышанные вырази­тельные народные слова. С тех пор я стал такие слова записывать на чём-нибудь и дома вносить в особую тет­радку. Занося однажды с клочка берёсты в тетрадку какой-то разговор, я почувствовал желание писать не о чужих словах, а о себе самом. За этим писанием прошло у меня часа два, и с тех пор начинаю я свой день с того, чтобы записать пережитое предыдущего дня в тетрадку.

Год за годом проходили, исписанная тетрадка ложи­лась на другую исписанную тетрадку. Так собиралась моя драгоценная словесная кладовая. Никакие сокрови­ща в свете не могли бы возместить мне эту кладовую записанных слов и переживаний. И не раз я очень многим рисковал, чтобы только спасти свои тетрадки.

Однажды случился в нашем селе пожар, и я увидел его на охоте, вёрст за пять от села. Пока я прибежал, всё село было в огне, но я, думая о тетрадках, бросился бежать к своему дому. Смотрю на свой каменный дом: ещё цел, но занавески горят, лесенка на террасе дымится. Вбе­жал я в свой горящий дом, бросился к тетрадкам, схватил их и почувствовал, что секунды больше остаться здесь нельзя. Так и вылетел с одними тетрадками, а когда оказался в безопасном месте, уви­дел, что весь мой дом в огне.
Всё дочиста у меня сгорело, но волшебные тетрадки сохранились, и слова мои не сгорели. Нёс я эти тетрадки, эту кладовую несгораемых слов, за собою всюду, и не раз они выручали меня из ещё большей беды, чем пожар.

(По М. Пришвину)


Е. Осетров (Дымковская игрушка)


На дымковскую глиняную расписную игрушку долгое время не обращали внимания. Интерес, а затем и ми­ровое признание к ней пришли в на­ши дни, когда остро ощущается дефицит добра.
Что изображают в своих изделиях дымковские мас­терицы?

Нянек с детьми, водоносок, баранов с золотыми ро­гами, гусей, уточек, индюшек с индюшатами, петухов, оленей и, конечно, молодых людей, катающихся на лодке, скоморохов на конях, барынь с зонтиками. Дымковской игрушке чужды полутона и незаметные переходы. Вся она – броская, яркая, горящая цвет­ными пятнами. Она напоминает рисунки, выполнен­ные детьми. В дымковке – бьющая через край полно­та ощущения радости жизни.

Серый волк никогда не появляется в Дымковской слободе: он слишком злобен. Мастерицы предпочита­ют ему доброго барана, покрытого шелковой шерстью. Дымковская собака– безобидная дворняга, которая если и решится полаять, так, верно, лишь от радости. Как добра и торжественна здешняя водоноска в пыш­ном сарафане, идущая с ведрами! Всадник на пятнис­том коне так забавен в своем величии! Так и кажется, что мастерица тихо улыбалась, лепя и расписывая красками сво­их глиняных животных и человечков.

Дымковская игрушка не только не затерялась среди других игрушек, но привлекает внимание жи­вописностью, своеобразием и той простодушной добротой, которую она излучает.

(По Е. Осетрову)


В. Вересаев (Писательство)

 
Трудное и запутанное дело – писательство. Писатель должен не наблюдать жизнь, а жить в жизни, наблюдая ее не снаружи, а изнутри. Между тем обычная история жизни писателя такова: удалась ему вещь, обратил на себя внимание – и бросает прежнюю работу, и становится профессионалом. И вот человек садится писать не тогда, когда ему что-то нужно сказать, а тогда, когда нужно платить за квартиру, шить жене пальто. И на глазах свежий росточек таланта желтеет, сохнет. И нет уж писателя. Начинающий писатель, если он уважает свой талант и дорожит им, не должен «жить» литературой. Чем угодно зарабатывай на жизнь, только не писательством. Придет время, и оно начнет кормить тебя произведениями, написанными раньше.

Не говорю уж об этом, но писатель становясь профессионалом, вырывает себя из жизни. Обычная теперь для него среда – товарищи писатели, заседания секций, ресторанчики, клуб писателей. Варка в собственном соку. А потом куда-нибудь выезжает, ходит с блокнотом и «набирает материал».

Нужно в жизни жить, работать в ней – инженером, врачом, педагогом, рабочим. И тогда все, что напишется, будет полноценно, нужно. (16) А так, по совести сказать, взять почти у каждого писателя полное собрание его сочинений – много ли потеряет литература, если выбросить из нее три четверти написанного?

(По В. Вересаеву)


В.М. Песков (Красная площадь)



Мне было двадцать лет, когда я впервые приехал из Воронежа поглядеть на Москву. Рано утром я пошёл на Красную площадь. Слушал, как бьют часы. Хотелось рукой потрогать кирпич в стене, потрогать камни, выстилавшие площадь. Мимо торопливо шли люди. Было удивительно – как можно по этой площади идти торопливо, говорить о каких-то мелких делах? В те времена в Кремль не пускали. Я дождался, пока открылась дверь у решётки Василия Блаженного. Запомнились камни на узкой лестнице – «сколько людей прошло»!

Можно ли представить Красную площадь без этого прекрасного храма? Лучший реставратор па­мятников нашей старины как-то рассказал мне о том, что перед самой войной храм хотели снести. Однако чья-то неизвестная мудрость остановила непо­правимое действие. Не сломали...

Но ведь могли и сломать, чтобы свободнее было на площади автомобилям! А что показало время? По Красной площади сегодня автомобилям запрещено ездить по причине святости этого места и ввиду большого числа желающих пройти эту площадь простыми шагами.

Здесь, на Красной площади, особенно остро ощущаешь связь дня сегодняшнего с прошлым, с теми, кто жил до нас и создавал историю нашей страны. И именно здесь понимаешь: при всех наших заботах о текущих делах, о хлебе насущном и разведке внеземных далей, мы должны знать, откуда пошли и как начинали.

(По В.М.Пескову)
Вконтакте
Популярное Новое