Текст ЕГЭ. Л. Стешова. О детстве/ школе/ памяти.
(1) Удивительная пора - детство. (2) Каким бы оно ни было бедным, всё равно представляется в зрелом возрасте как самое хорошее, светлое, радостное время. (3) Необорудованные бараки, в которых мы жили, запомнились тем, что, выходя из дверей, мы сразу оказывались на солнце, на воздухе, на земле... (4) Постоянные трудности быта ложились на плечи родителей, в нашей семье - на плечи мамы. (5) Но странно: чем дальше это время, тем теплее воспоминания о городах детства в чудесном краю - Приморье.
(6) «3елёная» гимназия (после установления Советской власти - трудовая школа) приняла нас, выходцев из Гнилого угла, без сопротивления, но и без восторга. (7) Начальница гимназии, дворянка, представительная дама с лорнетом, затянутая в корсет, глядела обычно поверх детских голов. (8)Шествуя по широкой лестнице на второй этаж в свой красиво обставленный кабинет, она не замечала вновь поступивших и обращалась только к ученикам «из прежних». (9) С высоты своего роста ей нетрудно было смотреть поверх наших буйных голов. (10) Это нас нимало не смущало. (11) Мы не чувствовали себя в школьном большом здании с большими светлыми окнами париями. (12) Мы инстинктивно понимали, что теперь все это наше, общее. (13) Маленькая горстка прежних гимназистов, родители которых не успели или не захотели бежать в Японию или Китай, сначала держалась особняком, потом растворилась в общей школьной массе. (14) «3елёной» наша школа называлась по традиции. (15) До революции в городе существовало две гимназии для привилегированных. (16) Ученицы одной - на Суйфунской улице - носили зелёную форму (лягушки), ученики другой - на Пушкинской улице - коричневую (тараканы).
(17) Не вспомню теперь имена наших педагогов, но прозвища некоторых, их манеру преподавания память сохранила. (18) Например, «обществоведка» (мы её между собой звали Сова) любила, чтобы все формулировки выучивались наизусть. (19) Я до сих пор могу в любую минуту отчеканить. «Империализм - это есть капитализм в той стадии развития, когда сложилась монополия финансового капитала, приобрёл выдающуюся роль вывоз капитала и начался раздел мира между крупнейшими капиталистическими державами». (20) Строгий математик так же строго учил нас своему предмету. (21) Этот суровый учитель лодырей и ловкачей не терпел. (22) Беспощадно ставил «неуд.» - тогда были такие отметки: «хор.», «уд.», «неуд.». (23) Мы его уважали всемерно, и во время его уроков в классе стояла тишина, нарушаемая только его голосом, стуком мела о черную доску или ответом ученика. (24) Очень хорошо относились мы к учителю рисования, но шум на уроках бывал как на переменках. (25) Ученики, свободно перемещаясь по классу от одной парты к другой, подходили к его столу. (26) Он нам всё разрешал, кроме безделья. (27) «Художниками вы не станете, вернее, не все станете, - говорил он, - но понимать пропорции фигур вы будете...» (28) Каждое поколение торопит школьные годы. (29) Торопит то, что невозвратно, что ничем восполнить нельзя. (30) Школьные годы начинаешь ценить уже в зрелом возрасте, а пока бегаешь в школу, сидишь на уроках - всё представляется довольно тяжёлой обязанностью.
(По Л. Стешовой)
