(1)Это случилось в 1805 году, — начал мой старый знакомый, — незадолго до Аустерлица. (2)Полк, в котором я служил офицером, стоял на квартирах в Моравии.
(3)Нам было строго запрещено беспокоить и притеснять жителей; они и так смотрели на нас косо, хоть мы и считались союзниками.
(4)У меня был денщик, бывший крепостной моей матери, Егор по имени. (5)Человек был честный и смирный; я знал его с детства и обращался с ним как с другом.
(6)Вот однажды в доме, где я жил, поднялись бранчивые крики, вопли: у хозяйки украли двух кур, и она в этой краже обвиняла моего денщика. (7)Он оправдывался, призывал меня в свидетели: «Станет он красть, он, Егор Артамонов!» (8)Я уверял хозяйку в честности Егора, но она ничего слушать не хотела.
(9)Вдруг вдоль улицы раздался дружный конский топот: то сам главнокомандующий проезжал со своим штабом.
(10)Он ехал шагом, толстый, обрюзглый, с понурой головой и свислыми на грудь эполетами.
(11)Хозяйка увидала его — и, бросившись наперерез его лошади, пала на колени — и вся растерзанная, простоволосая, начала громко жаловаться на моего денщика, указывала на него рукою.
— (12)Господин генерал! — кричала она, — ваше сиятельство! (13)Рассудите! (14)Помогите!
(15)Спасите! (16)Этот солдат меня ограбил!
(17)Егор стоял на пороге дома, вытянувшись в струнку, с шапкой в руке, даже грудь выставил и ноги сдвинул, как часовой, — и хоть бы слово! (18)Смутил ли его весь этот остановившийся посреди улицы генералитет, окаменел ли он перед налетающей бедою — только стоит мой Егор да мигает глазами — а сам бел как глина!
(19)Главнокомандующий бросил на него рассеянный и угрюмый взгляд, промычал сердито:
—Ну?..
(20)Стоит Егор как истукан и зубы оскалил! (21)Со стороны посмотреть: словно смеётся человек.
(22)Тогда главнокомандующий промолвил отрывисто:
—Повесить его! — толкнул лошадь под бока и двинулся дальше — сперва опять-таки шагом, а потом шибкой рысью. (23)Весь штаб помчался вслед за ним; один только адъютант, повернувшись на седле, взглянул мельком на Егора.
(24)Ослушаться было невозможно... (25)Егора тотчас схватили и повели на казнь.
(26)Тут он совсем помертвел — и только с трудом воскликнул:
—Батюшки! (27)Батюшки! (28)Видит Бог — не я!
(29)Горько, горько заплакал он, прощаясь со мною. (30)Я был в отчаянии.
— (31)Егор! (32)Егор! — кричал я, — как же ты это ничего не сказал генералу!
— (33)Видит Бог, не я, — повторял, всхлипывая, бедняк.
(34)Сама хозяйка ужаснулась. (35)Она никак не ожидала такого страшного решения и разревелась! (36)Начала умолять всех и каждого о пощаде, уверяла, что куры её отыскались, что она сама готова всё объяснить...
(37)Разумеется, всё это ни к чему не послужило. (38)Военные, сударь, порядки!
(39)Дисциплина! (40)Хозяйка рыдала всё громче и громче.
(41)Егор, которого священник уже исповедал и причастил, обратился ко мне:
— Скажите ей, ваше благородие, чтоб она не убивалась... (42)Ведь я ей простил.
(43)Мой знакомый повторил эти последние слова своего слуги, прошептал: «Егорушка, голубчик, праведник!» — и слёзы закапали по его старым щекам.
(По И.С. Тургеневу)
Иван Сергеевич Тургенев (1818-1883) — русский писатель-реалист, поэт, публицист, драматург, переводчик.
Примерный круг проблем:
1. Может ли человека мучить совесть спустя много лет?
2. Можно ли простить человека, который невольно оклеветал тебя?
3. Как необходимо относиться к человеческой жизни?
